В преддверии новогодних и рождественских праздников благочинный Балахнинского округа епископ Сормовский Иннокентий встретился с журналистами газеты «Рабочая Балахна» и ответил на наши вопросы.
Громкие празднования – не главное в жизни
– Владыка Иннокентий, два больших события мы отмечаем в начале января – встречаем Новый год и отмечаем Рождество Христово. Как церковь и Вы лично относитесь к новогодним праздникам, ведь они выпадают на время поста?
– Новый год – это праздник из нашего детства, для многих – советского детства. Это был единственный зимний праздник, к которому все стремились и ожидали какого-то чуда, верили в лесных духов вроде Деда Мороза.
Для меня зимний праздник – прежде всего Рождество Христово, и это уже давно: столько, сколько я в церкви – с десяти лет. Для верующего человека это особое время. В дни Рождественского поста мы работаем над своей душой, над своим сердцем, какими-то своими жизненными недостатками. Чтобы не нарушать ритм церковной жизни, связанный с Рождественским постом, надо воздержаться от торжеств. Я считаю, что сейчас такое время, когда надо уйти от громких празднований, которые не являются главными в жизни человека.
В церкви к встрече Нового года неоднозначное отношение. Кто-то считает, что Новый год надо праздновать по старому летоисчислению 14 января. В России празднованию Нового года от Рождества Христова уже более трехсот лет. До этого новогодние празднования в нашей стране были и первого марта – по старой византийской традиции, и первого сентября – по новой византийской традиции.
О духовном наставнике и личном внутреннем выборе
– Владыка Иннокентий, как Вы избрали православное служение? – Я учился в Пятигорске и ходил в храм еще школьником. Это был конец 80-х, когда государство повернулось к Русской православной церкви, но еще хорошо помнились годы атеизма и богоборчества. По окончании школы я хотел поступать в вуз с историческим уклоном, а потом в духовную семинарию. Но мои духовники посоветовали идти в семинарию сразу, сказав, что институт будет всегда, а вот с поступлением в семинарию ситуация может измениться.
– Кто был Вашим духовным наставником, повлиявшим на важный жизненный выбор?
– Это ныне покойный протоиерей Анатолий Лобков – священник Ставрополя, блестящий проповедник, прошедший множество гонений, выдержавший притеснения. Это он дал мне совет поступать сначала в семинарию. В вуз я так больше и не поступал. К священническому служению пришел, учась в семинарии. – В 2023 году исполнилось 25 лет Вашего монашеского служения Церкви. Каким Вам кажется путь, пройденный к этой юбилейной дате? – Конечно, подвожу итоги. Как есть, так и есть в моей жизни. Я себя по- другому не ощущаю. Не жалею о своем решении. Это был личный внутренний выбор. Не понимаю, как бы жизнь сложилась по-другому. – Как восприняли Ваше решение о принятии монашеского пострига родители? – Спокойно, не препятствовали. Моя мама – продавец, папа – разнорабочий. Правда, от монашества отговаривали родственники, а мама смирилась.
«СВЯЩЕННИК СЕБЕ НЕ ПРИНАДЛЕЖИТ»
– Как Вы сами отмечаете Новый год? – Помолившись, ложусь спать. Ритм жизни такой напряженный, что шесть часов надо спать.
– Владыка Иннокентий, тогда расскажите о своем распорядке дня. – Подъем в пять утра, краткая молитва, утренний туалет и монашеское келейное правило. Если удается, то читаю дополнительную литературу. К девяти часам приезжаю в соборный храм Рождества Христова либо еду в Нижний Новгород. В течение дня решаю служебные вопросы, встречаюсь с людьми, подписываю бумаги. Какие-то документы приходится брать домой и работать с ними там. Освобождаюсь обычно после шести вечера. День складывается разнообразно, он не нормирован. Стараюсь ложиться не позднее 22 часов. Но не всегда удается, бывают срочные звонки. Священник себе не принадлежит. Когда служил в Северной Осетии (а жил я в доме при храме), мне могли постучать в окно ближе к полуночи, чтобы поговорить. Стучали настойчиво. И мы разговаривали по ночам. «РОЖДЕСТВЕНСКИЙ МЛАДЕНЕЦ» – Владыка, Вы служили и в Осетии, и на Урале. Пожалуйста, поделитесь своими воспоминаниями. Что запомнилось наиболее ярко? – В Осетии служил дважды: один раз дьяконом, другой – священником. Самые яркие воспоминания о республике – это люди, горячие, импульсивные, при этом благодарные. Они очень верующие и независимые – христиане, язычники, мусульмане, преданные своему течению, что немаловажно. Когда меня спрашивают, откуда я, отвечаю: «С Кавказа». Да, там есть Осетия, Кабардино-Балкария, Ставрополье, но мы все одни, там не делят на республики. Традиции перекликаются, и исторически народы часто вместе, в одной связке. А когда приехал на Урал, почувствовал дыхание индустриального щита: тыл надежный. Здесь понимаешь, что у нас все хорошо: заводы работают, металл льется, жизнь жительствует. А самое сильное впечатление в служении на Урале – это трагическое происшествие, когда под Новый год, с 30 на 31 декабря 2019 года, произошел взрыв в жилом десятиэтажном доме. Обрушился целый подъезд. Рано утром 31 декабря прибыли сотрудники службы МЧС, и все три дня, пока они разгребали завалы и доставали трупы, я находился со спасателями. Мороз ночью достигал 37 градусов. Взрыв случился ночью, а к вечеру следующего дня – в 16 часов – под завалами нашли живого годовалого ребенка. Подумали сначала, что мяукает кошка, потом прислушались и поняли, что это ребенок. Он пролежал в холоде более суток, у него была сломана ножка. Молились за него. Это было новоявленное чудо, которое назвали «рождественский младенец». Потом родители с малышом, его звали Ванечка, уехали из Магнитогорска, не выдержав внимания к своей семье. А мы сдружились с тем спасателем, который достал ребенка, иногда перезваниваемся. И еще одно было предновогоднее чудо. В квартире десятого этажа все перекрытия обрушились, а на стене висела икона «Умягчение злых сердец». Плита перекрытия сползла по стене и стащила за собой все фотографии, ни одной не осталось, а икона осталась. Ее сняли и принесли в храм. МУДРОСТЬ ВОСПИТАНИЯ Очень хорошо запомнился яркий момент, связанный с этим трагическим событием. Магнитогорцы – отзывчивые люди. В штаб, созданный в связи с чрезвычайной ситуацией, шла вереница людей, приносивших продукты, вещи. Ведь сколько жителей осталось без крова, без родных. Были семьи, где все погибли. Запомнилась бабушка с внуком лет шести, выходившая из штаба. И я спросил в шутку у мальчика: «А ты пострадавший или помогающий?». Бабушка сказала очень мудрую вещь: «Он не пострадавший, а помогать не может, еще очень маленький. Но мы пришли сюда, чтобы он научился, как можно быть полезным людям». Это мудрость воспитания.
ВЕРЕН СЕБЕ И БОГУ ДО КОНЦА
– Является ли сложным кадровый вопрос для храмов Балахны? – Священников у нас не хватает. Надеемся, что к нам придут молодые. Но у нас продолжают служить уважаемые священники, уже в возрасте: отец Георгий, который отметит в новом году 85 лет – духовник Балахнинского благочиния, и отец Николай, которому исполнится 75 лет. Это поколение, видевшее гонения на своем пути. Мой духовник отец Анатолий реально страдал за проповедь. Он ушел от нас не так давно – в феврале будет два года. Его уход стал для меня примером: человек лежит на смертном одре и проповедует. Отец Анатолий сам себе читал отходную молитву и проповедь, после того как над ним совершили Таинство Соборования. Остался верен себе и Богу до конца. К сожалению, это поколение в Церкви от нас уже уходит.
– Владыка Иннокентий, что Вы пожелаете балахнинцам в новом, 2024 году? – Наступающий год для Балахны – юбилейный, городу исполнится 550 лет. Это хорошее время для подведения итогов и создания планов на будущее. Сейчас мы живем в такое время, когда, кроме обычных пожеланий – благополучия, духовного роста, каждому человеку надо пожелать мира. Мы понимаем, что такое мир, и как его надо беречь и защищать. – Благодарим за интервью и желаем Вам помощи Божией в служении Церкви.
